9.6. Как учат  в настоящей элитной школе

Объяснить россиянину, как учат в настоящих элитных школах, легко. Достаточно вспомнить советский институт и советскую школу в 50-е гг. прошлого века – так же учат. (Разумеется, мы прежде всего имеем в виду форму и методы обучения (как учат), а также содержание точных, «неидеологических» наук).  Можно двигаться и «от противного» – взгляните на «реформы», терзающие отечественное образование уже лет двадцать, и – «сделайте наоборот» (опять же имея в виду форму).

У нас экспериментируют с содержанием: сужают, утилитарничают (это сложно, то «ненужно для жизни», «устарело»). У нас изобретают велосипед, измышляют какие-то немыслимые «элективные курсы» («сборная солянка»). Без всяких на то оснований «сливают» отдельные предметы в пресловутые «комплексы», практикуют выработку каких-то неведомых «универсальных метанавыков» в процессе столь же неведомого «междисциплинарного обучения».

У них – «от добра добра не ищут». Консервативные классические предметы в консервативном классическом сочетании. Проверено временем. Обкатано поколениями. Математика – так математика. Биология – так биология.  Язык – так язык. В Итоне
с 1440 г. и по сию пору огромное количество часов выделяется на латынь и греческий. И надо же, никто не спешит «оптимизировать» «перегруженный ненужными предметами» учебный план!

В элитных школах хорошо понимают всю нелинейную, а квантовую природу развития интеллекта. Поэтому пестуют эстетическое чувство, поощряют игру воображения, заботятся о здоровье.  В особом почёте  музыка, изобразительное искусство, физическая культура и спорт.

История науки – поворотные открытия, смена парадигм. От простого – к сложному. Логика и классификация. Великие имена. Широта, всесторонность, «запас», энциклопедичность – академизм. Во всём строгость, последовательность, наличие эталонов, почитание образцов. Не эксцессы выпячивать, не в игрушки играть, а серьёзно и вдумчиво изучать фундаментальные закономерности той или иной науки.

У нас договорились до полного абсурда, оказывается, «сегодня не так важно, чтобы ребёнок освоил некоторую информацию, как то, чтобы он научился самостоятельно  думать, рассуждать». Лучше бы большие  «юристы» и «экономисты» занимались своим делом!  Советские психологи давно доказали, что «деятельностный и понятийный аспекты сознания неразрывно связаны». Как можно рассуждать (обнаруживать, строить связи), не имея знаний, фактов – того, что соотносится, анализируется и обобщается, систематизируется.

У них – альфа и омега обучения, его «смысл и цель», по-прежнему, от века и навсегда – прочное «усвоение основ наук».

У нас, чем дальше, тем больше ёрничают над «ЗУНами», над простой и очевидной мыслью, что школа должна давать «знания, умения, навыки».

А элитная школа – преимущественно этим и занимается. Да, да, ЗУНами занимается изо дня в день. А всякого рода ниспровергателей и критиков из числа пришлых шибко умных психологов и методологов, у доски никогда не стоявших, на порог не пускает, взашей гонит.

А как те ЗУНы ребёнку передаются? У них способов трансляции ЗУНов два: опять же классический, традиционный объяснительно-иллюстративный и проблемно-поисковый, если угодно, деятельностный.

Первый и второй способы соотносятся, как «основное блюдо» и «десерт». Основное блюдо (объяснительно-иллюстративный метод):

-  сообщение учебной информации – объяснение (никуда не торопясь, с «чувством, с толком, с расстановкой);

-  многочисленные примеры (разъяснение), иллюстрации, и «на пальцах», и на компьютере, чтобы и до жирафа дошло;

-  повторение – «мать учения» (и механическое, и логическое), чтобы «переварилось», с уже имеющимся опытом срослось и «уложилось»;

-  упражнение – «тяжело в учении – легко в бою» (применить полученные навыки на практике, в конкретных условиях – вот где умение возникает и при автоматизации в навык превращается);

-  контроль (заодно, «кашу маслом не испортишь», повторение);

-  оценка (понятная и ребёнку и родителю, устоявшаяся система);

-  «разбор полётов», работа над ошибками, коррекция неблагоприятных вариантов.

Убейте, не пойму, за что наши-то «реформаторы» ополчились на объяснительно-иллюстративный метод? Может, за то, что он действительно вооружает человека прочными знаниями, закладывает фундамент самостоятельных, серьёзных суждений? «Основное блюдо», «объяснительно-иллюстративный метод» –  не кол, брюхо не расколет, желудок не обманет. Объяснительно-иллюстративный метод – вершина педагогической мысли, ибо имманентен (соответствует, отвечает) самому процессу человеческого мышления. Ученика, прошедшего систематическую объяснительно-иллюстративную школу, так просто с толку не собьешь, голыми руками не возьмёшь. Элитная школа, в отличие от массовой, и не думала  сомневаться в достоинствах объяснительно-иллюстративного метода обучения.

А инновации – инновации приправа к основному блюду. Пахнет вкусно, придаёт блюду пикантность, «изюминку»… Но ведь одними пряностями сыт не будешь. Чувство меры для кулинара чрезвычайно  важно соблюсти. И для педагогики!

Инновации, безусловно, ценны для выработки у обучающихся креативности. Согласно теории элит итальянского социолога Вильфредо Парето (1848–1923), воззрениям знаменитого английского историка Арнольда Джозефа Тойнби (1889–1975), элита призвана инстинктивно находить нетривиальный, неожиданный «ответ» на «вызовы» среды. Парето говорит даже о способности элиты продуцировать, на первый взгляд, «алогичные, нелепые, иррациональные действия», оказывающиеся, несмотря на свою парадоксальность, «спасительными» и «победными».

Компетенция элиты заключается ещё и в том, чтобы:

-  переигрывать,  ставить в тупик противника;

-  перехватывать и удерживать инициативу;

-  навязывать конкурентам заведомо гибельные алгоритмы, паттерны поведения;

-  поддерживать, увлекать за собой «инертное большинство»;

-  формировать притягательный, воодушевляющий, мобилизующий образ будущего, идеологию и мифы;

-  обнаруживать идентичность собственной цивилизации, её нетождественность другим  (этерализация ценностей, по Тойнби). В глобализированном мире эта функция осуществляется как этерализация ценностей «малого народа» – «алмазной верхушки» золотого миллиарда.

По мнению Парето, уникальные способности элиты являются «психическими предиспозициями», то есть врождёнными, передаваемыми из поколения в поколение качествами. В этом пункте я не согласен с Парето, склоняюсь к социологической версии, полагаю, что «интуиция» – это «свёрнутый опыт», что творческие способности формируются прижизненно, а одним из специализированных институтов по их культивированию как раз и выступает элитная школа.

Креативность,  смекалка, глазомер и инициатива формируются в элитных школах целой батареей методов и приёмов. Среди них:

-  социо-когнитивный конфликт (термин известного швейцарского психолога, одного из лидеров Женевской школы генетической психологии, ученицы Ж. Пиаже, А.Н. Перре-Клермон). Социо-когнитивный конфликт, современный аналог древнегреческого, сократического агона. Это азартная, страстная борьба, состязание точек зрения, познавательных перспектив, исходящих из неконгруэнтных аксиом и логических процедур. Социо-когнитивный конфликт – это хороший спор, диспут, политбой. (Только держись, успевай поворачиваться, шевели мозгами!);

-  проблемное обучение, решение «проблемных ситуаций», творческих задач, не имеющих (простите за тавтологию) однозначного решения (задачи дивергентного типа). Ученик не повторяет за учителем, а погружается в подлинно «поисковую деятельность».  Ответ невозможно вспомнить (репродуцировать), его приходится выдумать (продуцировать). (Твори, выдумывай, пробуй!);

-  совместно-распределённая деятельность. Классы делятся на подгруппы. За каждой подгруппой закрепляется то или иное предметное противоречие, какой-либо признак теоретического понятия, возникшая в истории науки точка зрения. Ставится общая, одна на всех цель. Учебное взаимодействие организуется таким образом, что в отношениях между собой учащиеся «открывают общий способ действия», реконструируют изучаемое понятие, существенное (теоретическое) отношение. Представьте, например, что вы  на конвейере, где совершается сборка автомобиля, сами участвуете в процессе, обмениваетесь информацией о порученной вам «зоне ответственности» с коллегами. Точно так же в классе «собирается» теоретическое понятие;

-  метод проектов. Разработка проекта «под ключ», от идеи к реализации – этот метод больше подходит для старшеклассников.

Итак, подведём промежуточный итог, элитные школы потому элитные, что выдерживают оптимальный баланс между традиционным «базисом» (объяснительно-иллюстративный метод) и инновационной надстройкой (проекты, проблемное обучение, деятельностные методы). А наши реформы потому столь ущербны и разрушительны, что «реформаторы» списали в утиль, порушили традиционное обучение, очернили объяснительно-иллюстративный метод и теперь «строят дом на песке», пытаются привить инновации к «зияющей пустоте». Отечественная школа советского периода времени по подходу к организации обучения была близка к зарубежным элитным школам. На Западе этот факт признавали самые выдающиеся учёные: «Удивительно, так, как мы в западных странах учим только элиту, – вы в СССР учите всех».

Теперь перечислим ещё несколько знаковых для «элитного» образования параметров, являющихся залогом и важнейшими составляющими высоких результатов обучения:

-  учёба – это труд, а не игра. Учёба – это максимально серьёзно. Нельзя выучиться в «расслабленном» состоянии. Учёба требует концентрации, мобилизации всех душевных и интеллектуальных сил.  «Грызть гранит науки». Учёба – борьба со слабостью и ленью – преодоление.  Бичами воли поднимать себя в атаку на знания. Лёгкой жизни никто не обещал. Дисциплина, порядок, размеренный, подчинённый учёбе быт. Важнейшим индикатором, критерием оценки потенциала ученика считается «рвение к учёбе», «учебный энтузиазм», «страсть к знаниям». В английских элитных учебных заведениях учиться «по учебникам» считается дурным тоном. Чтобы получить высокие баллы, требуется знакомство с первоисточниками. За неделю первокурсники готовят две-три самостоятельные письменные работы (аналог нашим курсовым) по разным предметам, штудируют более 10 монографий. Иначе вылетишь в два счёта, отчислят;

-  в настоящей, а не имитационной учёбе нельзя избежать, и не стоит избегать (в воспитательных целях, в целях когнитивного и личностного становления) рутинных моментов. Что за учёба, если в зубрёжке, в бессчётных упражнениях, в бесконечных повторениях, с ученика «семь потов не сошло». Биться над задачей!  Мучиться над склонениями, спряжениями, исключениями. Напрячься, ночами не спать и всё-таки сдюжить!  «Корень учения горек, да плод сладок». Ребёнок на себе должен прочувствовать горечь учения и радость познания;

-  доверься учителям (всемерная поддержка авторитета учителя), они высококлассные профессионалы, всегда дадут дельный совет, вынесут экспертное заключение, помогут сориентироваться. Будь бдителен, при помощи наставника учись отличать науку от шарлатанства;

-  вместе с тем, культивируй в себе критическое мышление, доверяй, но проверяй (даже учителя), старайся жить «своим умом», повергай сомнительные вещи испытанию здравым смыслом, всестороннему обдумыванию, тщательной проверке;

-  технические средства обучения, все навороченные компьютеры и интерактивные доски в подмётки не годятся очному, изустному педагогическому общению со знающим, увлечённым педагогом. Больше человека!  Обезличенность и техническую опосредствованность процесса обучения – для бедных. Компьютер – хорошо, видеофильм – хорошо, видеоконференция – хорошо, а живой, здесь и теперь присутствующий специалист – неизмеримо лучше!

Элитные школы соревнуются друг с другом, пытаясь заполучить  преподавателей суперкласса. Здесь существует не менее жёсткий отбор, чем в профессиональном футболе.

Как это важно – в самом сензитивном возрасте, глаза в глаза встретиться с настоящими учёными. Задать вопрос и тут же получить ответ, получить необходимое именно тебе, что называется, «из первых уст», испытать влияние мощного интеллекта, попасть под обаяние большой личности.

В элитной школе личности, безусловно, встречаются, дозированно допускаются. Личности используются как элемент технологической цепочки производства элиты.  Но не личности делают погоду. Система сильнее. Английский учитель может и должен передавать свой профессионализм, но мало кто из учителей-«предметников», из учёных занимается воспитанием (не приветствуется администрацией, «не принято», в традициях чопорность, дистанция между учителем и учеником). Воспитание осуществляют совсем другие люди;

-  «обратная связь» в режиме реального времени, постоянное учебное сопровождение каждого ученика, аккумуляция информации об успехах и затруднениях, гибкая персонализация учебных планов и программ. Траектория развития ученика в элитной школе – продукт не массовый, поточный, но уникальный и штучный. В самых престижных школах и университетах к каждому ученику прикрепляется наставник – тьютор.  Функционал тьютора (в зависимости от учебного заведения) включает научное руководство, сбор оперативной информации об ученике и, что называется, личностное сопровождение. Тьютор обязан держать руку на пульсе когнитивного и личностного становления ученика. И, вместе с тем, «опекать» незаметно и ненавязчиво, предоставляя максимальную свободу выбора в учебной деятельности, стараясь создать условия для проявления самостоятельности, самообладания, самодисциплины;

-  тесты имеют весьма ограниченное хождение. Предпочтение отдаётся очным экзаменам и творческим письменным работам. Приём осуществляется на основе целого ряда собеседований. Вопросы, как правило, заранее не известны. Зато известно, что спрашивают «с пристрастием», стараются поставить в тупик, проверяют всё: знания, лидерские качества, эмоционально-психологическую устойчивость. Выдержавшие инициацию говорят, что во время таких проверок строгие экзаменаторы «измочалят»,  «наизнанку вывернут», «не гнушаются создавать проблемные и даже провокационные ситуации». В общем «пробуют абитуриента на прогиб и прочность по полной программе». Результат собеседования непредсказуем, «многое зависит от субъективного фактора, какое впечатление произведёшь на экзаменатора». И никто не спешит по-фурсенковски минимизировать человеческий фактор. В целом ряде престижных учебных заведений родители даже не имеют права узнать мотивы отклонения того или иного претендента на поступление. «Извините, комиссия не сочла нужным принять, ждём Вас в следующем году». Решение безапелляционно.

Переводные испытания чаще всего протекают в виде беседы с педагогом на профессиональные темы, в виде творческого задания, эссе, проекта с последующей защитой.  Ни одна мелочь от глаз не укроется, все недостатки проявятся, превратятся в предмет серьёзного анализа, подвергнутся исправлению, превратятся в достоинства;

-  ограничить Интернет. Не разбрасываться! Всем серьёзным и непредвзятым исследователям очевидно: «чрезмерное увлечение Интернетом, в какие бы благие одежды оно ни рядилось, превращает человека в рассеянного, поверхностного потребителя информации». Попытка «умом человечьим, слабым», тем более умом детским, «объять необъятное» чревата повреждением, порчей разума.

Римский философ Луций Анней Сенека совершенно справедливо замечал: «Быть везде – значит не быть нигде». Интернет препятствует конструктивному и систематическому, вдумчивому и глубокому освоению какой-либо предметной области. Калейдоскоп информации мешает сосредоточиться, информационные шумы не дают выделить главное, ассоциировать новое знание с уже накопленным, усвоенным.  Информационный поток, не задерживаясь, течёт сквозь оперативную, кратковременную память. В одно ухо влетело, в другое вылетело. В сухом остатке не отобранные из тонн информационной руды золотники, а лишь апатия и усталость. Мышлению нужна дисциплина! Дисциплина мысли предполагает разумное ограничение источников и объёмов информации, поступающей извне;

-  «развитие мышления и развитие речи один и тот же процесс, процесс речевого мышления». Любая элитная школа, несомненно,  подпишется под этими словами Л.С. Выготского. В элитной школе ребёнок должен быть постоянно вовлечён в вербальную деятельность. Говорить, говорить и ещё раз говорить. Говорить на разных языках (в том числе древних, классических), говорить устно и письменно (сочинения), наращивать способность точно, лаконично, чётко формулировать собственные мысли.