Автор: Телегин В.Г., директор школы с 30-летним стажем, почётный гражданин г. Серпухова.

Какие обстоятельства привели вас к выбору профессии учителя?
Мне выпало счастье учиться в 22-ой школе г.Серпухова, где в то время трудилась замечательная плеяда учителей: Вера Ивановна Трещалина, Римма Ивановна Журевская, Алексей Павлович Камчатов, Анатолий Александрович Токаев… Их уроки остались в памяти навсегда. Средствами своих предметов, а ещё больше, выдающимися моральными качествами, собственным примером, они учили и воспитывали в нас подлинно гуманистические человеческие качества: неравнодушие к людям, патриотизм, трудолюбие.
В армии, я вплотную задумался о профессии учителя, приходилось на практике, будучи командиром отделения, находить контакт с подчинёнными и командирами, настраивать сослуживцев на чёткое выполнение заданий, организовывать досуг. Государство тогда предоставляло солдатам возможность продолжать обучение, и я выбрал педагогический ВУЗ.

Что главное, на ваш взгляд, в профессии учителя?
Смешно приписывать учителя к сфере услуг. Дико низводить учителя до «носителя компетенций». Убийственно выставлять учителя лишь «урокодателем», «профессионалом-предметником». В родной русско-российской культуре, учитель – сеятель. Учительский труд сродни ратному, крестьянскому – служение, миссия. Учитель, сеет «разумное, доброе, вечное», ведёт бой за душу ребёнка.
Главное для учителя самому в себе разобраться. И не возгордиться. И сверять маршрут по звёздным, неутилитарным ориентирам. И от земли не отрываться, ближе и проще быть.
Учитель сам учиться должен, в том числе, и у детей учиться, и у родителей, и у старших товарищей по цеху. Главное в профессии учителя, как и в любой другой – любовь: к Родине, к детям, к своему труду. Главное в профессии учителя – понимание детей, терпение, вера в неисчерпаемые возможности Человека.

Как обучение связано с воспитанием?
Что бы там не говорили об «учении с увлечением», какие бы «мотивационные» и «игровые» моменты не вводили в процесс обучения, (никто не сомневается в их необходимости), не стоит забывать главное. Учёба не развлечение, не лёгкая прогулка. Учёба, это прежде всего, социально значимый, необходимый обществу, порой монотонный, механический, тяжёлый, ответственный, и вместе с тем, интересный, радостный, возвышающий ТРУД. Учёба – это день изо дня свершающееся преодоление лени и безграмотности, обращение недостатков в достоинства. Учёба это перековка, переплавка себя в горниле школьных и институтских будней: уроков, домашних заданий, недосыпов, удивлённого вопрошания, зубрёжки, ответов у доски, контрольных работ, побед и неудач, потерь и приобретений.
Учёба – это труд. При таком подходе всё встаёт на свои места. Труд требует усилий, мобилизации, самоотдачи. «Что бы сказать речь, надо себя сжечь». За знания приходится платить здоровьем, психологическими перегрузками, нервами. Много жертв приносит ребёнок на алтарь культуры. И тут возникает резонный вопрос, а ради чего жертвовать?
В принципе, есть только три оправдания. «Ради себя любимого», сейчас попотею, а уж потом «корочка» мне зарплатой и статусом должок вернёт. «Ради любви к искусству», предмет властно подчиняет, захватывает, увлекает. «Ради любви к людям» - хочу след на земле оставить, пользу людям приносить. В реальной жизни эти мотивации существуют и в чистом виде, а чаще всего, причудливо переплетаются, дополняют друг друга. Однако, обратите внимание, каждая из альтернатив, даже первая, буржуазно-обывательская, всё равно требует, что бы у человека был некий оселок, стержень. Что бы состоялась, выстроилась иерархия мотивов и целей (вот это более важно, а это менее), что бы родилась личность. А формула личности проста: осознанная, прочувствованная система ценностей и мировоззренческих выборов, плюс цели и мотивы, плюс знания и умения, способы действия, плюс что-то главное, трудноуловимое в рациональных терминах, то, что христиане называют Дух. Нет Духа, нет Личности, нет и настоящего, подлинного понимания-отношения к учёбе. Значит, без воспитания нет ученика.
Конец начальной школы, отрочество, юность… В эти возрастные периоды человек особенно сильно зависит от «социальной ситуации развития», от ценностей, норм, правил, образцов поведения доминирующих в обществе.
СССР в 20 – 30-е и послевоенные годы, Япония, Корея, Китай, Индия, некоторые скандинавские страны. Культ учения, учителя. Открытые дороги и социальный лифт, доставляющий лучших учеников на любую начальствующую высоту. Ребёнок заболел, мать отпрашивается с работы, сидит в классе вместо сына или дочки, не дай бог что-нибудь пропустить, отстать.
Сейчас самые крупные калибры (телевидение, Интернет, радио, молодёжная пресса) с маниакальным упорством, тысячами повторений, на множество ладов вколачивают в головы молодых людей одну примитивно-подлую мыслишку. «Жизнь одна, второй не будет». «Возьми от жизни всё». «Живи настоящим». «Есть только жажда твоя». «У тебя есть право». «Коси и забивай». «Не дай себе засохнуть». «Кто говорит тебе о долге, об обязанностях – враг, ретроград, «загружает», посягает на святая святых – твою свободу».
Человека-потребителя, гедониста (смысл жизни – удовлетворение прихотей, наслаждения) мягко-инфантильного или злобно-агрессивного, но непременно ЭГОИСТА И ПРОЖИГАТЕЛЯ ЖИЗНИ, возводят на пьедестал, тиражируют миллионами копий. Получить всё, сразу, и «без напряга», «нахаляву», вот явное или скрытое послание многих массмедиа, адресованное молодым. Ясно, что в таком контексте труд, в том числе и учебный (если учёба не имитация), рассматриваются многими молодыми людьми как удел неудачников, чудаков, «ботаников».
Удивительно, как поменялись знаки. Раньше неуч, лентяй – изгой. Сейчас, человек образованный, культурный, работающий над собой выглядит в глазах значительного числа молодых людей «белой вороной» или карьеристом. Увы, такие метаморфозы не происходят случайно, являются результатом социального инженеринга, мероприятий, спланированных нашими конкурентами, действий, направленных на подрыв человеческого потенциала России.
И ещё один сверхважный воспитательный момент. Ребёнок должен видеть прямую и непосредственную связь между успехами в учёбе и продвижением по социальной лестнице. И здесь очень плохую услугу оказывает тотальная коммерциализация сферы образования и всей нашей жизни. Талантливые ребята, те, кто хочет учиться, зачастую не имеют на это денег. Только около 40% мест в наших ВУЗах бюджетные, а ведь ещё нужно заплатить за транспорт, питание, жильё. А те, кто может заплатить, рано понимают, что в обществе, где всё продаётся и покупается, родители обеспечат дипломом дорогое чадо. Заколдованный круг. Есть желание учиться – нет денег, есть деньги – нет желания. Пропуском в институт, к хорошему рабочему месту, в чиновники, в начальники, в политику, в культуру вновь должны стать знания человека, а не толстый кошелёк, не кумовство, не протекция, не близость к самопровозглашённой «элите».
В общем, даже если педагог залезет в свою «предметную раковину», он всё равно никуда не денется от вопросов воспитания, поскольку учитель воспитывает содержанием своего предмета, отношением к делу.
Мои коллеги Е.А.Рабочих, Т.Н.Ефимова, А.И.Андреев, А.В. Чудаков, Е.В. Соколова, Н.В.Цевенкова умели находить счастливый, гармоничный баланс между обучением и воспитанием, и именно поэтому, их ученики занимали первые места на олимпиадах, и становились настоящими Людьми.

Как сегодняшняя молодёжь относится к учёбе?
«Нельзя жить в обществе и быть свободным от него». Молодёжь не в безвоздушном пространстве пребывает, не в вакууме, не в невесомости. «Свято место пусто не бывает». Идёт борьба за души и умы молодых. Пресловутый «свободный выбор» миф, обманка, фикция.
Разве не проектировалось хладнокровно, расчётливо, преступно «пивное поколение», разве годами не крутилась по всем каналам реклама «рвани бутылочку «Клинского»? Разве «крутая тачка», «бабло», «тёлки», обладание другими атрибутами «престижного потребления» не выдавалось за смысл жизни? Разве не рассказывали нам взахлёб, что можно сесть и «соскочить» с наркотиков, что наркотическая отрава, дескать, «стимулирует творчество»? Разве не героизировались убийцы и проститутки? Разве таинство любви не подменялась техникой секса? Разве не подвергались и не подвергаются осмеянию честные врачи, военные, учителя? Не забыли мы и глумления над поколением ветеранов…
Вот так и с отношением к учёбе. Всё заострилось, исчезли полутона, испарилось болото, вымерли середнячки. Там, где за ребёнка сражается ни на жизнь, а на смерть его семья, там, где свой окоп не сдаёт учитель, там, где повезёт с друзьями, там возникает очаг сопротивления. Казалось бы, вопреки всему, под кислотным дождём, в отравленной атмосфере вырастает, распускается цветок – ребёнок, стремящийся к солнцу, впитывающий свет, и свет другим дарящий. Есть такие дети, без них всё потеряло бы смысл.
«В Россию можно только верить». Нельзя списывать со счетов категорию «чудо». Иногда, насмотревшись на мерзость бытия, оттолкнувшись «от противного», заглянув в глаза князю мира сего, ребёнок, будто отшатнётся, возьмёт в руки судьбу свою, сделает себя сам. Что становится причиной чудесного преображения, тог ли гены, то ли Промысел, судьба, то ли родовая память, то ли встреча с наставником? У меня нет однозначного ответа.
Увы, в сознании большинства детей учёба не является особо значимой. Об этом кричат социологические опросы, это видно невооружённым взглядом. Что делать? Бороться. Возводить формирование (с применением самых последних достижений науки) притягательности учёбы, получения знаний, созидательной профессии в приоритет государственной информационной политики. Вводить экспертизу и цензуру, безжалостно закрывать средства массовой информации, растлевающие молодёжь. Не подавать руки и не пятнать себя сотрудничеством с теми, кто цинично убивает в наших детях естественное для человека стремление к совершенству.

С какими проблемами сталкивается российское образование?
Позвольте остановиться на наиболее вопиющих проблемах, сейчас мы у последней черты, затягивать с хирургическим вмешательством «смерти подобно».
Во-первых, я искренне сопереживаю и сочувствую современным директорам, педагогам. Они существуют под чудовищным спудом, страшным давлением циркуляров, распоряжений, бумаг. Бумаги застят глаза, мешают дышать, задвигают ребёнка, учебно-воспитательный процесс в дальний, пыльный угол. Нам бы отчитаться, а дети – по остаточному принципу. Попробуй, не сдай бумажку. Воистину, общество спектакля, эрзац-мир, «не быть, не иметь, а казаться». Раздувание щёк, пыль в глаза, модные слова, выхолащивание сути. «Имидж всё, остальное – ничто».
Учёные-«системщики» утверждают, излишняя бюрократизация, формализация любой структуры, с неизбежностью приводит к её деградации, разрушению. Когда я начинал работать, в серпуховском ГОРОНО на 20 000 учащихся приходилось 5 высококлассных управленцев. Сегодня количество детей уменьшилось вдвое (трагедия!), число чиновников возросло вчетверо. Дабы обосновать свою целесообразность, обеспечить себе «фронт работы», чиновники и наверху и на местах изобретают всё новые формы отчётов… Дурная бесконечность бумаг. Учитель занимается второстепенными вопросами, становится придатком монструозного аппарата. Детьми заниматься некогда! Поурочный план, конспект урока, план воспитательных мероприятий, журнал наблюдения за учениками – все остальные бумаги, по моему мнению, «от лукавого», распыляют силы учителя.
Во-вторых, другой аспект: деньги. Принцип экономической целесообразности, эффективности, рыночный механизм бездумно и прямолинейно спроецированный в сферы образования, медицины, культуры это огромный шаг назад, это инволюция, регресс, по сравнению с теми социальными достижениями, которые копировал у нас весь мир, включая самые развитые страны. Имели скрипку Страдивари, а теперь играем на тамтаме, «что имеем, не храним…». В рыночном обществе директора низводят до «менеджера». Его функция не учить и воспитывать, а «продавать образовательные услуги», «извлекать прибыль», «гасить конфликты», «заключать договора».
Диплом можно купить в многочисленных коммерческих ВУЗах. Юрист, экономист, менеджер… Сколько социальной энергии выпущено в пар, сколько ожиданий не реализовалось.
Врача и учителя оценивают по количеству дензнаков, что они принесли своему «заведению». Так и напрашиваются рискованные аналогии. Учитель «по вызову». Разве тут до лечения, до учения. Экономически выгодными становятся «схемы», идущие вразрез с объективными нуждами ученика, пациента. Это введение педагога и врача в искушение, лечить не для того что бы вылечить, учить не для того, что бы выучить, а чтобы вращался маховик, отжимающий деньги из карманов населения. Моральные потери от таких схем даже трудно представить. Цена – унижение педагога, врача. Кто-то цинично и вполне сознательно ставит школу, больницу, музей на одну доску с коммерческим ларьком, стравливает педагогов и родителей, уничтожает моральный авторитет учителей и врачей.
В-третьих, методика обучения, преподавания. В параксизме перемен мы выплеснули с водой ребёнка, содержание и методы обучения в современной школе серьёзно уступают многим зарубежным «аналогам», однозначно ниже уровня, достигнутого в советский период. В начале 60-х по данным ЮНЭСКО (Международная организация по культуре при ООН), советская школа занимала третье место в мире, до 91-го года мы находились в 10-ке лидеров, сейчас откатились в четвёртый-пятый десяток. Имеется тенденция к консервации и усугублению отставания.
Все озабочены «доступом в Интернет», «современными технологиями», «интерактивными досками». Взгляните на статистику, какие сайты посещают школьники? Львиная доля трафика тратится на просмотр весьма «пикантных» ресурсов.
Забить тему в поисковик, распечатать чужой реферат, прочесть его без понимания сути… Вот, пожалуй и всё, что могут многие современные старшеклассники. Интернет такая штука, что мнения профанов и специалистов соседствуют в нём, «смешались в кучу кони, люди». Только человек, ориентирующийся в вопросе, может найти нужную и объективную информацию, остальные запутаются во всемирной паутине, будут дезориентированы, сбиты с толку.
Вернусь к методике и содержанию. В 1638 году великий чешский педагог Ян Амос Каменский написал знаменитую книгу «Великая дидактика». В ней изложена классическая, ставшая традиционной методика обучения. Объяснение, упражнение, закрепление, повторение, контроль, оценка. Именно эта схема, на протяжении веков давала великолепный результат, на ней строилась наша дореволюционная гимназия, советская школа 40-х – 50-х годов.
В угоду новомодным психологическим концепциям мы отказались от «старого друга» и что же? Почти изгнали из школы «мать учения» - повторение, свели до минимума упражнения, искорежили систему оценок, уничтожили академический подход к отбору содержания. Что ни день: новая тема, новая тема, новая тема. Без связи с предыдущей, без отработки навыков, без понимания. Дефолт информации, нагромождение фактов, погружение в ненужные детали, уход от магистральной линии, правая нога идёт в одну сторону, левая – в противоположную. Мышление это систематизация, упорядочивание информации, движение от хаоса к космосу. А мы имеем хаотизацию, умножение сущностей, наведение тени на плетень, размывание ориентиров. Ещё не поняли, не усвоили материал, а гонят дальше, дальше, дальше.
Простите за рисковую метафору, учение в современной школе напоминает питание в фастфуде. Продукты не сочетаются, витаминов мало, химии и канцерогенных жиров много, на поглощение сомнительных «бургеров» - одна минута. Попробуй, останься здоровым. Возьмём историю, взяли и соединили «Древний мир» и «Средние века». Ну какой ребёнок может «пройти» за один год эти сложнейшие периоды. Отсюда поверхностность, потеря мотива к обучению, запредельные перегрузки, отвращение к учёбе.
С историей вовсе отдельная тема. В.В.Путин обещал генералу Варенникову разобраться с учебниками, в них утверждалось, что коренной перелом в войне произошёл в северной Африке и на островах в Тихом океане, а не под Сталинградом, что решающую роль в победе над фашизмом сыграл не СССР, а США и Англия. Прошли годы, и вот Д.А.Медведев называет вопросы ЕГЭ по истории «чудовищными», «провокационными». Если и за этими справедливыми словами не последует оргвыводов, то молодёжь окончательно и бесповоротно превратится в Иванов, непомнящих родства, в манкуртов.
Ещё одна болевая точка – вариативность. Когда в армии появляется много спецназов, значит, основные подразделения небоеспособны. Когда возникает множество лицеев, гимназий, школ с углубленным изучением «отдельных предметов», профильных классов – значит, основная школа не обеспечивает должный уровень образования.
К чему излишняя вариативность? Была единая, общеобразовательная школа для всех. Был базис, фундамент, дающий возможность сколь угодно широкой и глубокой специализации. В угоду рыночной конъюнктуре, привратно понятому спросу, в угоду моде, наплодили классов с социально-экономическим, гуманитарным профилем. Уменьшено количество часов по литературе, математике, физике, химии, черчению. А ведь эти предметы и ум в порядок приводят, и душу формируют. И всё это делается вопреки правильным словам руководства страны, о том, что приоритет должен быть отдан инженерам, техникам, рабочим.
А самое страшное, что у нас теперь, «два мира и два детства»! И не являлась ли «вариативность» прикрытием для демонтажа школы равных возможностей? И не под маской ли вариативности осуществлено протаскивание школы для «элиты» и для, как бы это помягче выразиться, школы для масс? А дальше что будет, «куда прёшь со свиным рылом в калашный то ряд»? Едва закамуфлированный, прямо не обозначаемый, но от этого не менее жёсткий имущественный ценз на действительно хорошее образование?
Наконец, последнее – тесты и ЕГЭ, как единственная форма выпускных и вступительных экзаменов. В 30-х годах мы уже переживали «тестовый уклон», так называемые «педологи» протестировав Поколение Победы, поставили большинству наших отцов, бабушек, дедушек диагнозы «запущенности и дефективности». Ничего хорошего не вышло. Мы вынуждены были вернуться к традиционной системе обучения, и в ничтожный по историческим меркам отрезок времени сумели подготовить лучшие в мире кадры, остановившие инфернальное зло – фашизм.
Вопреки мировым тенденциям, отвергая собственный опыт, не считаясь с мнением педагогической общественности, с маниакальным упорством внедряются полуграмотные, тенденциозные, дебилизирующие тесты. Не экзамен, а «угадай мелодию». Проверяется не мышление, а память. Память не логическая, а механическая. Знания без понимания, без мыслительных процедур. Тесты не меряют потенциал, зону ближайшего развития ребёнка. Тесты усредняют, отсеивают нестандартное, эвристическое. Какое там творчество учителя – остаётся безрадостное, монотонное, ни уму, ни сердцу, «натаскивание».
Попробовали бы заигравшиеся чиновники предложить подобные «тесты» К.Д.Ушинскому, Л.Н.Толстому, А.С.Макаренко, В.А.Сухомлинскому. Попробовали бы они сунуться с ЕГЭ к моим учителям из 22-ой школы и исторического факультета Московского областного педагогического института им. Н.К.Крупской. Услышали бы в свой адрес неполиткорректные слова, получили бы сокрушительный отпор!